Лошади Крыма сквозь призму веков

Лошади Крыма сквозь призму веков

Инициатором подготовки данного материала несколько лет назад выступила хозяйка клуба «Аргамак» из Приморского Феодосийского района Ирина Воробьева. Но по иронии судьбы данная статья, не вместившая в себя все собранные мною сведения о коневодстве данного региона, была передана одной из редакций практически накануне «крымских» событий. И в виду оных так и не вышла в свет.

Я не считаю, что политические события должны влиять на нашу память. И открываю блог именно этой статьей. Дабы отдать дань тем коневодам, которые создавали славу этой отрасли. Ибо лошади и связанное с ними для меня – вне политики.

Многие считают, что лошади в Крыму – это неотъемлемая часть туристической индустрии. Не отрицая этого, отметим: конные прогулки, предлагаемые в различных частях полуострова – это еще не вся конная инфраструктура региона. И история коневодства и конного спорта на полуострове длинна и интересна.

В течение многих веков народы кочевых племен, сменявшие друг друга на полуострове, занимались коневодством, разводя табуны имевшихся  местных лошадей -бахматов  и тех, которых приводили с собой с востока. Восточные аргамаки на фоне количества местных лошадей являлись «штучным товаром» и были первыми представителями  культурных пород лошадей в коневодстве Крыма.

«Страна эта не производит очень породистых лошадей: они низкорослы, с большим брюхом», — отмечал венецианец Иосафато Барбаро, бывавший в XV веке в крымских степях. «Это особенная порода коней, плохой стати, некрасивых, но чрезвычайно выносливых и неутомимых, — два столетия спустя написал француз Гийом Левассер де Боплан. — Переходы в 20—30 лье без остановок под силу лишь этим бахматам».

После присоединения Крыма к России сюда стали завозить и представителей других пород. «Лошади черноморской породы имеет шею плотную и короткую, голову большую. Она крепко сложена, сильна, тверда на ногах,  неразборчива в корме, чутка и памятлива, при всем этом, однако ж, дика и своенравна и больше имеет нужды в узде, чем в шпоре». (Историк И. Д. Попка). Неприхотливость и выносливость делало черноморскую лошадь – как и татарских лошадей, также веками выращиваемых в Крыму местным населением, незаменимой в разъездах и пригодной для участия в военных походах. И именно выносливые и неказистые лошади народной селекции составляли основное количество конского поголовья на полуострове и во время праздников становились одним из главных украшений: их выставляли на бывшие всегда популярными народные скачки. Но скачки как ипподромные испытания в этом регионе не проводились до начала 19 века. «Скачки от казны», т.е. именно скаковые испытания племенных лошадей в Херсоне, Екатеринославле и Симферополе были впервые организованы в 1829 году.

А как же любимые нами статные породистые кони? Неужели ранее их в Крыму никто не разводил?

Они действительно имелись на полуострове в достаточно ограниченном количестве. Но в 1844-1849 гг. начала действовать Таврическая земская случная конюшня, где использовались жеребцы, поставляемые государственными конными заводами. Плату за случку с породистыми жеребцами, содержавшимися в ней, с населения не взымали.

Организация ипподрома в Крыму была требованием своего времени. К этому периоду многие из Таврических дворян уже имели свои конные заводы. В 1837 году на губернских скачках побывали члены императорской семьи – и позже скачки на ипподроме  стали называться «царскими». Кроме Симферополя, «царские» скачки проходили  в Бахчисарае. В тот период они были многогитовым: одни и те же лошади соревновались между собой в 2-3 заездах, организованных с получасовыми перерывами. Это позволяло выявить не только самую быструю, но и самую выносливую лошадь.

О значительности  скачек  свидетельствует  факт назначения данного мероприятия генерал-губернатором. «Его сиятельство г. Новороссийский и Бессарабский генерал-губернатор граф М.С.Воронцов изволил назначить для конской скачки в г. Симферополе 12-е число октября сего года, о чем для всеобщего сведения и объявляется», – писала газета в 1842 г. В военное время 1854-1856 гг. нигде в Таврической губернии «царских», скачек не было.

Постепенно власти пришли к выводу, что скачки положительно влияют на развитие коннозаводства Крыма. Главным для допуска к участию в скачках считалось происхождение и место выращивания лошадей. В 1869 г. решением уже Таврического земского Собрания было постановлено «внести в смету 570 рублей на скачки, но только с тем, чтобы на них допускались лошади исключительно коннозаводчиков Таврической губернии и только тех, кто имеет заводы, состоящие минимум из 30 лошадей». С 1880 г. на призы уже ежегодно стали выделять по 800 рублей. Спустя три года вновь внесли изменения: «На скачку должны быть допускаемы жеребцы и кобылы жителей Таврической губернии, имеющих в пределах губернии завод или табун, но не менее как из 10 кобыл». Тогда же впервые прописали требования по возрасту для выступавших лошадей. К испытаниям допускались жеребцы  от 4 до 10 лет,  кобылы до 8 лет. В распоряжение Скакового общества управа передавала серебряную вазу с изображением герба губернии и с надписью «Приз Таврического губернского земства», с обозначением времени испытания. Стоила она 300 рублей. Тогда же было решено и выполнено устройство павильона /вероятно, трибун/, а расстояние заезда увеличили до 8 верст.

Все эти меры по развитию скакового спорта привели в конце XIX века к созданию Таврического скакового общества. 9 апреля 1881 года министр внутренних дел утвердил его устав.

К проведению ипподромных испытаний и развитию коннозаводства в Крыму имел отношение и великий князь Дмитрий Константинович, в апреле 1898 г. ставший почетным членом Таврического скакового общества. Эти сведения лишь подтверждают – тогда в Симферополе проводили именно скачки, так как заводчики рысаков организовывались в «общества охотников конского бега».

Самое большое количество наград на Симферопольском ипподроме получили кони завода Фальц-Фейнов. Только с 1885 по 1903 гг. их лошади  выиграли призовых  99418 рублей и 34 серебряных кубка общей стоимостью 5875 рублей.

Члены семейства Фальц-Фейнов было знатными коннозаводчиками. Фридрих Иванович Фейн в период Крымской войны активно помогал армии России продовольствием, фуражом, лошадьми. Но коннозаводством увлеклись его потомки, в числе которых Густав Иванович  и Фридрих Эдуардович Фальц-фейны.  Вероятно, они были в реди тех, от кого получал помощь Крымский конный полк, существовавший с 1874 по 1906 год.

К 1904 году у семьи Фальц-Фейнов числилось уже четыре завода.Наиболее крупными были: завод А.И.Фальц-Фейна в Таврической губернии с численностью кобыл в 30 маток; В.Э. Фальц-Фейна в Херсонской губернии, Аскания-Нова с поголовьем в 94 матки; Ф.Э.Фальц-Фейна, также располагавшийся в Аскании-нова, в 65 маток (взято из «Списка частных конских заводов в России, 1904 г).

Занимаясь коннозаводством, представители рода Фальц-Файнов были активными участниками крупных сельскохозяйственных выставок, в том числе Всероссийской выставки животноводства в Херсоне в 1903 г; Одесской выставке в 1884г; херсонской земской сельскохозяйственной и промышленной выставке 1890 г; Южно-русской областной сельскохозяйственной, промышленной и кустарной выставке 1910 г в Екатиринославле; Таврической сельскохозяйственной и промышленной выставке в Симферополе в 1875 и 1888гг; выставке верховых и сельско-рабочего сорта лошадей в Джанкое в 1912 г, ежегодных выставках в 1893 – 1912 гг в Каховке. Представлялись лошади табунные. Рабочие, скаковые, чистокровные и полукровные.

В период с 1884 по 1903 год на выставках и за поставку ремонтных лошадей было получено 55 наград: 18- золотых, 22 – серебряных, 7 бронзовых и 8 похвальных отзывов. Результаты выставок положительно сказывались и на продаже лошадей, осуществляемой Фальц-Фейнами; цена за лошадь составляла от 100 до 1000 и более рублей.

В качестве экспертов по коневодству Фальц-Фейны многократно избирались в члены выставочных комитетов в Каховке.

В России в середине XIX в. живописи появляется новый самостоятельный жанр — иппический. И состоятельные коннозаводчики заказывают художникам портреты своих лучших лошадей. В 1903 и в 1905 гг Григорием Константиновичем Ушковым в Крым приглашался живописец А. Н. Комаров — писать портреты метисов и орловских рысаков. Г.К. Ушков получил в наследство от отца имение Форос в Крыму и решил превратить это место в процветающий курорт. Среди прочего он перевёл из Москвы конюшню беговых лошадей, устроил ипподром, крытый манеж, две гоночные площадки. Но затем увлечение закончилось, и лошадей вернули в Москву. Для художника А. Н. Комарова полученный опыт оказался бесценен, впоследствии он очень пригодился художнику при написании серий картин для Дарвиновского музея. Именно здесь, в Крыму, живописец изучил американских и орловских рысаков: «Я понял, постиг красоту этой породы, этих могучих коней с лебединой шеей, волнистым хвостом, точёными сильными ногами, с тёмными большими глазами на костистой голове. Лошади сказочные, лошади, на которых хочется посадить Илью Муромца или Добрыню Никитича».  И именно такие – сказочные и могучие — лошади принесли славу коневодам Крыма. Именно с именем крымчанина и его знаменитого рысака связана главная слава коневодства дореволюционной России.

«я обратил на него внимание при следующих обстоятельствах: на Старой Башиловке конюх бил и дергал какую-то большую и серую лошадь, упавшую на панель; (я) подбежал, возмущенный жестоким обращением с лошадью, и тогда, остановив конюха, узнал, что лошадь зовут Крепышем». (М.М.Шапшал, «Лошадь столетия», 1936). Но до той исторической встречи в Москве мало кто мог предположить, что из «комара» — именно так за имевшиеся недостатки экстерьера называли Крепыша в заводе Афанасьева — получится столь великолепный ипподромный боец, которого будут провожать из  конюшни на ипподромный круг в поводу, в сопровождении вооруженной охраны, под присмотром пеших  владельца и наездника.

Породистые лошади с крымских больших и малых заводов во время революции в большинстве случаев не уцелели: они были необходимы кавалерии /и не только/ как барона Врангеля, так и советской власти.  «В марте 1920 года, — вспоминал ветеринарный врач Государственной конюшни М.М. Елшин, — во времена Врангеля,… бегам и скачкам не было конца, …этому благоприятствовала обстановка. Близко находился Симферопольский ипподром».  Белоснежный  Цилиндр, на котором барон Врангель планировал победный въезд в Москву, был оставлен им в Севастополе при отступлении. Это был жеребец стрелецкой породы, признанной в императорской России одной из лучших специализированных верховых пород. Особой популярностью эти лошади пользовались у офицеров. Позже Цилиндр, сын светло-серого красавца Ценного, стал одним из родоначальников терской породы.

В начале  ХХ века была предпринята попытка возрождения в Симферополе всей коневодческой отрасли.  По решению Наркомзема Крыма был создан Крымский конный завод, существовавший с 1918 по 1932 гг. Он находился в 64 километрах от Симферополя, в совхозе Чоты тогдашнего Карасубазарского, нынешнего Белогорского района. До революции на этом месте находился завод помещика Рудя. Именно здесь – в Крымском конном заводе —  после революции работал М.М.Шапшал с некоторыми детьми и внуками орловского Крепыша.

В этот же период – после 1920 года – попытались восстановить Заводскую конюшню, построенную в феврале 1896г. Когда-то в ней содержалось 73 породистых жеребца, в том числе всемирно известные английские дербисты Абуаер, Лувье, Спарциат, Тезей. Через три десятилетия – после революции и гражданской войны — здесь остались только орловские рысаки Лондон и Лунь,  а также полукровные верховые, рожденные в украинских заводах Беловодской группы  Гривенник и Господарь.

При перекомплектации поголовья этих конюшен в них находились стрелецкие Цилиндр и Ценитель – в 1924 году переданные на Кавказ. Здесь же в 1922 году началась племенное использование английского Тагора. Его отец —  рыжий жеребец Флореал, внук  знаменитого английского скакуна Сен Саймона, был рождён в конном заводе М. И. Лазарева. Флореал оставил значительный след в российском коннозаводстве. Несмотря на то, что большая часть его потомства исчезла во время Гражданской Войны, найденный в 1920-х годах в Крыму его сын Тагор, 1915 г.р., оказался отличным производителем и продолжателем линии Флореала, которая существует по сей день.

Достоверно известно, что первые ставки жеребят от Тагора были получены в Крыму. Это  дербист  Терек 1-й (от Гарсоньер); победитель приза СССР Титан (от Спреи); победительница приза им. М. И.Калинина кобыла Трильби (от Мэри Тэд). Спустя три года Тагор был передан для использования в Хреновской и Чесменский конные заводы, а  в 1930-м Крымский конный завод окончательно расформировали. Большинство его лошадей попали в хозяйства России и Украины, часть лошадей осталась на племенных фермах в Крыму.

После революции и гражданской войны скачки стали менее помпезными и более массовыми. Теперь в Симферополе проводились и  рысистые бега, постепенно став доминирующим видом испытаний. В годы Великой Отечественной войны Крым дал армии лошадей – около 15 тысяч голов. Когда противник захватил полуостров, поголовье конезаводов выпустили на волю. За время войны количество «свободных» лошадей уменьшилось, кони одичали, но с тех пор в Крыму появились крымские дикие лошади, существовавшие еще и в 70-е годы.

В 1944 году, после освобождения,  приступили к восстановлению колхозного хозяйства.  Приводили с фронта раненных лошадей, собирали другую живность для создания колхозных ферм. Так, в артели «Красный Вестфалец» /С.Кировское Черноморского района/ 1933 году на 3 животноводческих фермах и племенной конеферме содержалось 948 голов крупного рогатого скота, лошадей и свиней. Работали 2 кузницы, 2 столярно-шорные мастерских. В апреле 1944 года, после освобождения полуострова, в разоренном хозяйстве «Красный Вестфалец» насчитывалось 6 лошадей, 33 коровы, 9 телят. В тот период в колхозе было 35 трудоспособных человек.

С  развитием города в послевоенный период конюшни Симферопольского ипподрома оказались на одной стороне оживленной улицы, а ипподромный круг – на другой. С увеличением числа автомобилей все чаще персоналу конюшен приходилось ловить по улицам города перепуганных рысаков, потерявших при пересечении дороги своих наездников из качалок. Симферопольский ипподром с его спусками и подъемами все больше становился непригодным для резвой езды. К 1960 году он прекратил свое существование. Территория ипподромных кругов была использована под застройку. Но на противоположной стороне улицы сохранились  конюшенные строения царских времен, которые пощадили события и время. Здесь нынче расположена конно-спортивная школа, руководителем которой является Руслан Абзалов.

После закрытия Симферопольского ипподрома лошади некоторых племенных хозяйств Крыма отправлялись на скачки в другие регионы республики. Так, в 1970 году 6 лошадей совхоза «Большевик» проходили испытания на центральном ипподроме в Киеве.

За два десятилетия после распада крупнейшей страны многие хозяйства отказались от разведения племенных лошадей или перестали существовать вообще. Бесконтрольная охота на диких лошадей Арабатской стрелки привела и  к их полному исчезновению. Канули в лету племенные фермы совхозов и колхозов, одиноко виднеются в степи остатки строений одного из бывших конезаводов. Крым стал преимущественно известен своими прогулочными конюшнями, использующими в большинстве случаев местных лошадей и принимающими туристов в курортный сезон.

Среди тех, кто сегодня в Крыму занимается разведением и подготовкой к соревнованиям породистых спортивных лошадей —  Анатолий Григоренко из Заречного, Александр Михадюк из Ялты, Евгений Вайнеровский из Бахчисарая, Юрий Аскаров из Новой Эстонии Красногвардейского района и другие. Лошадей буденовской породы разводят на конно-спортивной базе «Бурульча» в Белогорском районе Крыма под  руководством Виталия Степаненко. В январе 2014 года – в восточном календаре отмеченного как год лошади – новый конно-спортивный клуб «Декамерон» открылся в Симферополе. Его особенностью стали лошади  ахалтекинской и арабской пород: те самые восточные аргамаки, которых начали приводить на полуостров еще в давние скифские времена.

Автор — Эне Бердыева
Статья взята с Украинского конного портала

Комментировать

Авторизация
*
*
Регистрация
*
*
*
Пароль не введен
*
captcha
Генерация пароля